За что мы не любим простоту?

Почему же так происходит? Почему так много физиотерапевтов и других практикующих врачей предпочитают сложные, комплексные и запутанные методы и теории более простым?

Разгадка кроется прежде всего в феномене так называемой «переоценки сложного» (complexity bias). Это ложное умозаключение, в результате которого мы излишне доверяем более сложным понятиям.

Согласно этой концепции, столкнувшись с двумя альтернативными теориями, мы скорее выберем более сложную. В итоге, когда перед нами стоит задача, мы часто упускаем из виду или игнорируем более простые решения.

«Переоценка сложного» также приводит к тому, что, столкнувшись с чем-то простым для понимания, мы ищем в этом излишнюю сложность или замысловатость. Это явление хорошо иллюстрирует известная поговорка «За деревьями не видеть леса».

«На самом деле жизнь проста, но мы настойчиво её усложняем» (Конфуций).

Вы склонны во всем видеть сложность

Вы любите все усложнять. Если не верите, давайте проведем небольшой эксперимент. Просто назовите следующее число в этой последовательности: 3, 5, 7…

Готов поспорить, что большинство назвали 9, думая, что это возрастающая последовательность нечетных чисел.

Готов также поспорить, что среди вас нашлись умники, решившие, что дальше идет 11, как в возрастающей последовательности простых чисел.

Что ж, и те, и другие правы, но перемудрили.

Из-за врожденной склонности искать во всем сложное, вы сразу же стали нащупывать какое-то замысловатое правило, по которому должна строиться эта числовая последовательность, вместо того чтобы назвать ЛЮБОЕ возрастающее число. Вы не ошиблись бы, назвав 8, 9, 11, 111 или 32 567.

В 1989 году было проведено целое исследование, где испытуемым предлагалось придумать математическое правило для набора из трех возрастающих чисел. Участники могли бы легко догадаться, что правило и заключается в возрастании, но большинство из них пошли по другому пути и стали придумывать более причудливые закономерности.

Простому мы предпочтем сложное

Без сомнения, каждый человек представляет собой сложнейшую систему из множества отдельных частей, которые складываются в единое целое, зачастую немыслимое без его составляющих. Мы состоим из триллионов клеток, миллиардов нейронов и тысяч мышц, сухожилий, связок и костей, и все же как в людях в нас заложено гораздо больше, чем сумма частей нашего тела.

Несмотря на всю эту сложность, причины многих болей и травм опорно-двигательной системы до смешного просты – просто многие доктора зачастую боятся или не имеют уверенности, чтобы мыслить в таком направлении. Возможно, довольствоваться простым объяснением им отчасти не позволяет «ошибка невозвратных затрат» (sunk cost fallacies), времени, энергии и усилий, вложенных ими в изучение анатомии, физиологии и патологий.

Например, многие врачи пытаются обосновать боль в плече пациента нарушением биомеханики лопатки, вместо того чтобы признать, что человек просто переиграл в теннис на прошлой неделе. А если пациент жалуется на боль в шее, ее припишут гиперпронации стопы, вызывающей вальгус коленей, приведение бедер и передний наклон таза, что отрицательно влияет на глубокие косые мышцы спины – а вовсе не тому, что пациент недавно лишился работы, подвержен сильному стрессу и уже несколько недель плохо спит.

Эта проблема наблюдается не только в медицине, но и во всех сферах жизни вообще: стратегии многих компаний по маркетингу и продажам постоянно эксплуатируют нашу склонность переоценивать сложное. Они пишут на упаковке товара или используют в рекламе непонятную лексику или малозначительные детали, чтобы ввести нас в заблуждение мнимой сложностью.

К примеру, мы охотно купим крем для лица с «пептидами», продукты с «пробиотиками» и телевизоры с качеством изображения «4K HD». Эти термины несут для большинства из нас мало смысла, но мы предполагаем, что характеризуемые ими товары превосходят аналоги.

Сложное не есть хаос

Мы также предрасположены видеть сложное там, где существует лишь хаос. Эта тенденция проявляется во многих формах, например, теориях заговора, суевериях и ложных умозаключениях. Различие между сложностью и хаосом не просто семантическое, поскольку последствия такой ошибки могут быть довольно серьезными. Воспринимая нечто как сложное, когда оно хаотично, мы видим в нем порядок и, следовательно, считаем более предсказуемым и управляемым, чем на самом деле.

«Хаос — опаснейшая вещь в этом мире. Он постоянно вокруг нас, непостоянный и сильный» (Тиссая де Врие).

Таким образом, мы можем тратить время, энергию и усилия в попытке контролировать неконтролируемое и совершать ужасные и опасные ошибки, обманываясь тем, что держим все под контролем. Примером могут послужить попытки предсказать, кто получит травму, а кто – нет во время занятий спортом. Иногда мы ошибочно верим, что с помощью проверок и тестов контролируем сложные свойства травмы, тогда как на самом деле только блуждаем среди хаоса.

Переоценка сложного – интересное отклонение, поскольку она, очевидно, идет вразрез со всеми другими когнитивными искажениями, возникающими как механизм сохранения умственной энергии и усилий. Например, предвзятость подтверждения позволяет избежать необходимости переосмысливать наши убеждения, а эвристика доступности помогает не учитывать всю доступную нам информацию по теме.

Но, несмотря на кажущуюся серьезность, переоценка сложности – лишь очередная уловка мозга, позволяющая ему меньше думать. Выбирая более сложные и непостижимые решения, мы зачастую уходим от необходимости действительно понять или обосновать их.

Проблема сложности

Если не прилагать особых усилий, сложность по своей природе неустойчива и нестабильна. Чем больше в системе самостоятельных компонентов, тем выше вероятность ее разрушения. Любая сложная система трудна в обслуживании, поскольку изменения одной ее составной части неизбежно влияют на другую.

Как писал в 1974 году Даниэль Канеман («Принятие решений в условиях неопределенности: правила и предубеждения»), «сложная система, например, ядерный реактор или человеческое тело, выйдет из строя, если произойдет сбой в работе любого из ее основных компонентов. Даже когда вероятность нарушения работы каждого отдельного компонента мала, вероятность тотального сбоя достаточно высока, если неисправно большое число компонентов».

Сложного в мире гораздо МЕНЬШЕ, чем мы думаем, ведь без постоянного обслуживания, самоорганизации или адаптации сложность сама по себе малоустойчива. Вместо этого за мнимой сложностью часто скрывается хаос.

Склонность людей видеть в хаосе сложность наглядно продемонстрирована в исследовании. В отдельные помещения поместили три группы испытуемых, которым сказали, что периодически они будут слышать громкий шум. Для каждой группы громкость, продолжительность и модель звука были одинаковы. Группу 1 (контрольная) попросили сидеть и слушать. Группе 2 (экспериментальная истинная) сообщили, что существует определенное действие, способное прекратить шум. Группе 3 (экспериментальная ложная) было сказано то же, что и Группе 2, однако никакого действия для прекращения шума на самом деле не было.

Что в итоге? Ни один из участников экспериментальной ложной группы не понял, что НЕ может управлять звуком. Вместо этого обе экспериментальные группы имели весьма схожие представления об управляемости задачи. Столкнувшись со случайностью, участники увидели в ней порядок и сложность.

Значит ли это, что участники эксперимента глупы? Вовсе нет. Все мы демонстрируем одинаковое поведение и убежденность в том, что можем влиять на хаотичные системы, которые на самом деле случайны и неуправляемы – так же и большинство физиотерапевтов считают, что могут выявить боли и патологии по осанке и спортивным травмам, а также «улучшить» движения человека.

Переоценка сложного и язык

Каждый когда-то беседовал с человеком, который сыплет громкими словами, жаргонизмами и заумными техническими терминами там, где хватило бы более простых слов. Каждый слышал от собеседника суждения, которых не понимает, но боится подвергнуть сомнению, чтобы не сойти за глупца.

Любовь медиков к врачебным и биомеханическим профессионализмам и неврологической болтологии служит ярким примером того, как переоценка сложного влияет на общение и язык в сфере здоровья. Используя жаргонизмы, особенно вырванные из контекста, мы возводим между собой и пациентом барьеры, из-за которых он не только нас не поймет, но и не отважится поспорить или опровергнуть услышанное.

В этом плане я очень люблю исследование Гордона Пенникука (2015), блестяще озаглавленное «О восприятии и обнаружении псевдо-глубокомысленной чуши». В нем он описывает четыре опыта, в ходе которых испытуемые с большей вероятностью считали ничем не подкрепленную, абстрактную и заумную чушь глубоким, научно обоснованным и интеллектуальным суждением. Для этого он даже брал твиты одного из крупнейших пустословов в неврологии Дипака Чопры.

Результаты показывают, что большинство из нас восприимчивы к сложной глубокомысленной чепухе, которая естественно вытекает из состояния человека.

Излишне запутанный язык не только раздражает, но и может вредить. Использование жаргонизмов в таких областях, как здравоохранение, может, и будет приводить пациентов в замешательство, отдалять их от лечащего врача и создавать у них впечатление отстраненности от принятия важных решений. Кроме того, другие врачи начинают считать, что недостаточно умны или образованы, чтобы оспаривать мнение этих «экспертов».

Например, когда врач с собственным институтом, названным в его честь, говорит о «чрезмерной активности напрягателя широкой фасции бедра, способствующей стереотипной разновидности артрокинетической дискинезии тазобедренных суставов, активизирующей силы, вызывающие излишнее скольжение и крен вперед», как показано ниже, он недвусмысленно заявляет, что его мнение, как он сам думает, превосходно и не может подвергаться сомнению или оспариваться.

Вы это знали? Чрезмерная активность напрягателя широкой фасции бедра может способствовать стереотипной разновидности артрокинетической дискинезии тазобедренных суставов, активизируя силы, вызывающие излишнее скольжение и крен вперед.

Не поймите меня превратно. Я считаю, что некоторые технические термины и жаргонизмы имеют место, а в определенном и конкретном контексте они совершенно необходимы. Однако их использование в повседневном общении равносильно попытке казаться умнее, чем мы есть, и избегать сомнений и критики.

Некоторые величайшие и известнейшие мыслители на протяжении столетий подчеркивали исключительную важность выражения сложных мыслей простым языком. Платон, Марк Аврелий и Будда славились прямотой высказываний и умением заключить великую мудрость лишь в паре слов.

Как бороться с переоценкой сложного?

Эффективнейшим инструментом для борьбы с переоценкой сложного является бритва Оккама. Также известный как принцип экономии, этот метод решения проблем призван устранить маловероятные варианты в заданной ситуации. Согласно принципу бритвы Оккама, верно, как правило, самое простое решение или объяснение из возможных.

Важно оговориться, что бритва Оккама НЕ гласит, что простейшая гипотеза всегда верна. Скорее, это лучший из возможных вариантов до получения эмпирических данных. Данный принцип применим в ситуациях, когда эмпирические данные трудно или невозможно собрать, например, если мы хотим установить, что вызвало боль в плече у теннисиста из нашего примера – нарушение биомеханики лопаток или слишком долгая игра?

Если переоценка сложного подталкивает нас к запутанным объяснениям и понятиям, бритва Оккама помогает отрезать лишние допущения и заняться поиском основополагающих мыслей.

При нехватке эмпирических данных, чтобы опровергнуть гипотезу, следует избегать необоснованных допущений или чрезмерного усложнения.

ВЫВОДЫ

Таковы мои скромные рассуждения о том, почему в сфере здравоохранения простому предпочитают сложное. Как говорится, на всякого мудреца довольно простоты: чтобы сделать из простого сложное, много ума не надо, а вот чтобы пойти в другом направлении, нужны гениальность и мужество.

Оригинал: https://www.thesports.physio/2020/07/19/why-do-we-hate-simplicity/